Бауман Текучая Современность
Купить книгу «Текучая современность» автора Зигмунт Бауман и другие произведения в разделе Книги в интернет-магазине OZON.ru. Книга: Текучая современность. Автор: Зигмунт Бауман. Аннотация, отзывы читателей, иллюстрации. Купить книгу по привлекательной цене среди. Зигмунт Бауман в своей книге «Текучая современность.
В издательстве «Питер» вышла книга Зигмунта Баумана «Текучая современность» 1. Эта работа принадлежит перу известного мыслителя и интерпретатора современности, а потому такие книги, вообще говоря, долго не устаревают. Данная же книга является настолько современной и актуальной, что дальше уж просто некуда. И все же: насколько удачна эта книга? Что хотел нам сказать известный профессор?
Стоит ли читать этот наукообразный фолиант? Рыхлая книга с интересными идеями. Обсуждаемая книга во многих отношениях является странной и необычной. Прежде всего, следует определить, к какому жанру это произведение относится. Сам автор считается социологом и искренне полагает, что он пишет социологические тексты, но, на наш взгляд, это не совсем так. Было бы правильнее их оценивать как тексты философские; это не научный трактат, а некое обширное философское эссе.
Может быть, книгу З.Баумана следовало бы оценить как социальную публицистику, но все-таки не как научную монографию. Дело в том, что у Баумана нет никакой теории происходящего в мире, нет никакой законченной концепции – есть только некие аналогии и метафоры. В этом смысле его работа многими даже российскими социологами воспринимается как публицистика, не имеющая большого значения для науки как таковой.
Здесь мы сталкиваемся с интересной проблемой, ибо Зигмунт Бауман отнюдь не свободный мыслитель. Он даже сейчас является почетным профессором университета Лидса (Великобритания) и Варшавского университета (Польша). Тем самым, получив признание академических структур, он все же не является классическим академическим исследователем.
Об этом, кстати, говорят и его ссылки на литературу, где большую часть источников составляют книги знаменитых философов и газетные статьи. На наш взгляд, для академической профессуры такая структура используемой литературы выглядит довольно экстравагантно. Теперь о самой книге.
Она написана тем самым рыхлым языком, который характерен для публицистики и философии. В ней жестких тезисов, их обоснования и развития. В ней нет нагромождения фактов, что-либо доказывающих.
Все делается Бауманом как бы вскользь. Некоторые наблюдения сопровождаются скудными фактами, иногда все снабжается авторским удивлением, перерастающим в сетование на жизнь. Но и это все не было бы так страшно, если бы сам текст был плотным, но это не так. Если попытаться бросить взгляд с высоты прочитанной книги, то можно констатировать следующее. Самыми интересными фрагментами книги являются предисловие и послесловие. Именно здесь сосредоточено все самое интересное.
Здесь сформулированы основные метафоры, которые на протяжении всей книги лишь немного развиваются и поясняются. И самое удивительное, что это развитие у Баумана получилось каким-то слабым. По прочтении книги складывается ощущение пустоты – все вроде бы и так было ясно. Любопытно, что это ощущение возникало у многих читателей этой книгу. Следовательно, и само впечатление о слабости «тела» книги является не настолько уж субъективным. К сказанному надо добавить и недостаточно четкую артикуляцию Бауманом некоторых идей. При малейшем ослаблении внимания при чтении книги некоторые из его идей можно просто упустить.
Короче, читатель часто должен сам заканчивать многие мысли писателя, а это уже довольно большая нагрузка. Но было неправильно ограничиться только критикой. В книге много тонких и неординарных наблюдений, много пассажей, над которыми вдумчивому читателю имеет смысл задуматься. И это во многом оправдывает имеющиеся у обсуждаемой книги слабости. Многоаспектность идеи текучего мира.
В предисловии Бауман довольно недвусмысленно проговаривает основную идею книги – идею текучести и проницаемостимира. И здесь он пользуется изящными метафорами.
Например, он говорит о разжижении мира, обращая внимание читателя на то, что жидкости легко придать любую форму, но сложно эту форму сохранить. Так же и современный мир – он постоянно меняется, а потому он плохо понимаем и плохо управляем. Текучесть современного мира, по Бауману, отражает колоссальную свободу человека в этом мире.
Все стало открытым, проницаемым, динамичным. Следовательно, и сама текучесть и проницаемость мира воплощают в себе главную ценность современности – свободу.
И здесь З.Бауман делает действительно неожиданный пассаж, говоря о специфике современных войн. Он справедливо указывает на то, что все те военные операции, которые осуществляли США в Ираке, Афганистане и Югославии, не ставили перед собой завоевание их территории. По мнению Баумана, территория этих стран уже сама по себе никому не нужна. А что же тогда нужно было американскому истеблишменту? И Бауман дает довольно изящный ответ на этот вопрос: США, будучи оплотом свободы, текучести и проницаемости, хотят распространить эту самую свободу, текучесть и проницаемость на весь остальной мир. Они хотят устранить барьеры, мешающие текучести и проницаемости отдельных стран.
В противном случае в мире будут возникать острова «твердости», «закрытости» и «непонятности». И такие политические анклавы идут в разрез современным мегатрендам по преодолению всяческих границ.
Не удивительно, что основной поток сметает эти островки «непроницаемости». Сказанное акцентирует внимание читателя на том, что со временем изменился сам смысл ведения войн.
В этом контексте становятся абсурдными опасения российских националистов по поводу возможного нападения США на Россию с целью захвата ее территории. Пространство и территория сами по себе уже никому не нужны. И здесь Бауман по-настоящему оригинален. Похоже, что здесь он очень точно уловил своеобразие современного мира и произошедший слом старой военной парадигмы.
Главная же идея книги состоит в отстаивании тезиса о непредсказуемости жизни, об отсутствии четко определенного вектора эволюции личности и общества. И здесь Бауман использует множество метафор. Например, он говорит о «расплавленности» условий человеческой жизни 1, с.57.
Говорит и «о незнании целей вместо незнания средств» в новом «легком» капитализме 1, с.68. Цели размываются, меняются как в калейдоскопе, а потому они уже не могут служить основой рационального поведения современного человека.
Накладываясь на «расплавленные» условия жизни, они создают хаотическое кружево действий людей, где отсутствует какой-либо явственный стержень. И этот хаос дополняется «контейнером возможностей», причем как еще не обнаруженных, так и уже упущенных 1, с.69. И этих возможностей столько, что их нельзя исследовать за любую отдельную жизнь, какой бы долгой и насыщенной она ни была. Эти возможности, переплетаясь со свободой современной личности, приводят к колоссальной инверсии жизненных стратегий. Начинает действовать абсурдный принцип: «Мы нашли решение. Давайте теперь найдем проблему» 1, с.69. Описанная каша действий современного субъекта приводит к тому, что сам социум принципиально трансформируется.
Но в каком направлении? И Зигмунт Бауман выражает солидарность с Марком Грановеттером, говоря о том, что наше время – это время «слабых связей» между субъектами 1, с.161. Причем эта слабость распространяется по двум направлениям: в глубину (связи становятся поверхностными, не глубокими) и во времени (они очень кратковременные, не стойкие). А такие легкие и короткие соприкосновения между людьми очень уж напоминают броуновское движение. Следовательно, социальная система буквально переполняется энтропией, двигаясь либо к своей «тепловой смерти», либо к качественному преобразованию. Отсюда вытекает вывод, что современное общество подошло к некоему важному качественному эволюционному рубежу. А коли это так, то неудивительны разнообразные апокалиптические настроения относительно нашего будущего.
Слабость связей и обретение личностью колоссальной свободы естественным приводят к коррозии и распаду института гражданства 1, с.44. Действительно, интересы индивидуума уже не могут ассоциироваться с каким-то конкретным обществом и с какой-то конкретной территорией. Если индивидууму надо покинуть это общество и эту страну в целях улучшения своего самочувствия, он может и даже должен сделать это. Данный выбор детерминируется главенством индивидуальности над общественными интересами и любыми национальными задачами.
Тем самым гипертрофированный индивидуализм автоматически приводит к космополитизму, что, на первый взгляд, может восприниматься в качестве парадокса. Скорость между пространством и временем. На первый взгляд, это может показаться странным, но книга Баумана является своеобразной социальной аранжировкой теории относительности, увязывающей пространство со временем. Учитывая, что скорость – это время освоения пространства, Бауман оперирует этими тремя категориями и сквозь них пытается осмыслить происходящие изменения. И, надо сказать, это плодотворный подход. Отталкиваясь от самоочевидного факта возрастания скорости всех социальных процессов и взаимодействий, Бауман приходит к логичному выводу о том, что пространство постепенно утрачивает свою ценность. Именно этим обстоятельством и объясняется нежелание США «захватывать» чужие территории во время военных конфликтов.
Следующий важный вывод, который делает Бауман, состоит в том, что именно скорость движения стала главным фактором социальной стратификации и социального доминирования 1, с.163. Именно скорость мышления и действий человека выступает в качестве главного показателя его экономической эффективности. Между тем сама скорость тем выше, чем свободнее человек от всяческих обременяющих его «вещей» и «обязательств». Можно сказать, что чем меньше индивидуум привязан к материальным благам, тем легче ему перемещаться в пространстве, тем он быстрее, эффективнее и тем больше его власть над себе подобными. Налицо кажущийся парадокс: чем меньше «грубой» собственности у человека, тем он более могуществен. И здесь Бауман находит убедительные примеры этой удивительной закономерности. Во-первых, это специфика современных богатых людей.
Типичный пример – Билл Гейтс, который, как утверждает Бауман, на протяжении жизни не накапливал ничего, кроме расширяющегося диапазона доступных возможностей 1, с.135. Билл Гейтс не чувствует никакого сожаления, расставаясь с имуществом, которым он гордился еще вчера 1, с.20. Именно самые высокопоставленные и могущественные люди наших дней избегают какой-либо долговечности и каких-либо привязанностей, тогда как социальные низы всячески стараются продлить существование своего ничтожного имущества. Именно в отношении к «грубой материи» лежит водораздел между социальными верхами и низами. Во-вторых, это специфика богатых народов. В бедных странах по-прежнему просматривается привязка людей к месту рождения, к недвижимости, тогда как в богатых странах такие привязанности воспринимаются как признак дурного тона и заменены на стремление к максимальной свободе и подвижности. Тем самым скорость разделяет как каждое конкретное общество на «передовых» и «отсталых» людей, так и весь мир – на «передовые» и «отсталые» страны.
Таким образом, по мере девальвации пространства происходит рост ценности такого непонятного и нематериального фактора бытия, как время. Кто лучше им овладевает, тот и владеет современным миром. Здесь следует отметить поразительное озарение Баумана, выраженное, как всегда, вскользь и не слишком четко. Само объединение людей в какие-либо социальные группы и классы происходит из-за недостатка у них возможностей 1, с.40. Именно это и заставляет их сбиваться в массивные образования, которые против огромных индивидуальных возможностей элиты противопоставляют свою человеческую «массу». Отсюда можно сделать и более общий вывод: возможности разделяют людей, тогда как отсутствие возможностей – объединяет их. Этот вывод полностью согласуется с возрастанием свободы и возможностей в современном мире на фоне ослабления каких-либо социальных связей.
История, идущая вспять. Переосмысливая историю, Бауман и здесь делает ряд интересных замечаний. Речь идет, прежде всего, о «цивилизационном зигзаге», который мы сегодня можем наблюдать. В данном случае имеется ввиду следующее.
Нынешняя цивилизация, как известно, было создана оседлыми народами, ибо любое материальное творчество предполагало стабильность и устойчивость. Перемещаясь со стадами по степи и пустыне, трудно создать какие-либо значимые артефакты. И неудивительно, что именно оседлым народам традиционно отводилась роль «цивилизаторов». Однако сегодня все переворачивается: новоявленные народы-кочевники становятся авангардом социального и технологического прогресса. Экстерриториальная подвижность становится символом прогресса, а избыточная оседлость – признаком деградации 1, с.19. Роль «цивилизаторов» переходит от малоподвижных народов к высокомобильным этносам. Само наличие этого парадокса истории является чрезвычайно интересным, вскрывая некие глубинные и поистине гигантские циклы, лежащие в основе развития общества и цивилизации.
Описанный «цивилизационный зигзаг» получает изящную интерпретацию у самого Баумана: «история – это процесс забывания в той же мере, что и процесс научения» 1, с.139. Не исключено, что сегодня человечество должно «забыть» те ценности, которые имели такое большое значение на протяжении нескольких последних тысячелетий: стабильность, наличие избытка времени, неспешность и неторопливость, привязка к конкретной точке физического пространства и т.п. На смену им пришли их антиподы. И в этой точке мы приходим к одному важному противоречию. Именно промедление выступало всегда в качестве основы прогресса. Именно спокойствие и обстоятельность позволяли людям совершенствоваться самим и совершенствовать свои артефакты 1, с.170. Однако нынешняя культура ведет войну с промедлением 1, с.172.
Такого в обозримой истории еще не было. Но скорость не способствует мышлению, во всяком случае, мышлению о будущем, долгосрочному мышлению. Мысль требует паузы и отдыха для того, чтобы «дать себе достаточно времени» для подведения итогов 1, с.225.
Чем же это грозит? Данный вопрос возникает сам собой, однако Зигмунт Бауман его не задает и даже не пытается дать хотя бы ориентировочный ответ на него. Не вдаваясь в дискуссионные подробности этой темы, укажем лишь, что сейчас уже есть вполне обоснованное мнение о грядущей трансформации самой ментальности человека. Речь идет об очередном очень важном витке в развитии живой материи – возникновении сверхразума или, выражаясь менее пафосно, социальной группы людей с развитой интуицией 2. Не исключено, что на столкновении указанных противоречий и будет найдено решение в виде новых ментальных возможностей человека. Социология как наука. В завершение обзора книги Баумана следовало бы сказать несколько слов о его понимании социологии как науки.
Честно говоря, его понимание весьма далеко от академических традиций. Бауман считает, что социология должна быть нацелена на раскрытие возможности жить вместе по-другому, с меньшим страданием 1, с.321. Трудно что-либо возразить на подобную интерпретацию. На наш взгляд, здесь Бауман опять-таки выступает, скорее, как философ и социальный мыслитель, нежели как современный академический социолог. Указанную трактовку можно оспаривать, но лучше попробовать понять то, что Бауман уже подытожил и изложил. Его работа не является бесспорной, но в ней множество интересных мыслей, нуждающихся в развитии. И это главное.
Не оскорблять участников общения в любой форме. Участники должны соблюдать уважительную форму общения. Не использовать в комментарии нецензурную брань или эвфемизмы, обсценную лексику и фразеологию, включая завуалированный мат, а также любое их цитирование. Не публиковать рекламные сообщения и спам; сообщения коммерческого характера; ссылки на сторонние ресурсы в рекламных целях. В ином случае комментарий может быть допущен в редакции без ссылок по тексту либо удален. Не использовать комментарии как почтовую доску объявлений для сообщений приватного характера, адресованного конкретному участнику. Не проявлять расовую, национальную и религиозную неприязнь и ненависть, в т.ч.
И презрительное проявление неуважения и ненависти к любым национальным языкам, включая русский; запрещается пропагандировать терроризм, экстремизм, фашизм, наркотики и прочие темы, несовместимые с общепринятыми законами, нормами морали и приличия. Не использовать в комментарии язык, отличный от литературного русского.
Не злоупотреблять использованием СПЛОШНЫХ ЗАГЛАВНЫХ букв (использованием Caps Lock). Бахтиева Ильмира: Хотелось бы высказать слова благодарности автору, выделившему ключевые моменты книги для тех, кто по каким-либо причинам не успел ознакомиться с книгой Зигмунда Баумана. Для меня в свою очередь наиболее интересными были следующие аспекты концепции: 1.Ослабление связей между людьми ( очень удачное сравнение с броуновским движением). К счастью, наш российский менталитет, не дает нам продвинуться дальше в этом направлении, родственные связи испокон веков много значили для русского человека.
Но как человек, познакомившийся с Америкой изнутри, могу сказать, что эта точное описание сложившейся ситуации в Соединенных Штатах Америки. Дети рано уходят из дома своих родителей и, вследствие этого, тает их родственная привязанность.
Как печальный итог - возрастающее количество ненужных даже собственных детям пожилых людей в домах престарелых. 2.Ослабление привязанности к имуществу.
В качестве примера возьмем также Америку: большая часть населения Америки в больших городах арендует жилье, при выборе колледжа или института мало кто обращает внимание на его удаленность от места жительства, внимание обращают на возможности, которые колледж/институт предоставляют. Часто повышение в должности связано с переездом на новое место жительства и это ничуть не останавливает амбициозных карьеристов. Стоит отметить, что концепция «Текучей современности» действительно распространяется только на богатые страны.
Именно поэтому она может встретить реакцию непонимания или отторжения у российских читателей. Лысенко Михаил Михайлович: Довольно острая, критическая, но вместе с тем полемическая рецензия на не менее спорную книгу. Автор статьи тонко подмечает схожесть название книги с её фактурой и стилем изложением, такими же размытыми, текучими, плавными, как и современность в представлении Баумана. Не строгий академический жанр работы предопределил свободу критических замечаний по стилю и содержанию, особенно точно и честно замечание о содержательной дисфункциональности основной части книги, концентрации важных идей и положений в предисловии и послесловии. Понятно и просто представлены базовые выкладки о текучести и разжижении современного мира, о скорости между пространством и временем, об истории, идущей вспять, о научности социологии.
Ленин Михаил: В книге 'Текучая современность' Зигмунта Баумана, который в ней писал о том, что первый признак национализма - это появление противопоставления 'наши' - 'не наши', что в обсуждаемом нами тексте совершенно отчетливо выражено. Я не спорю, что советская мультипликация была хороша и родила десятки, если не сотни отличных продуктов.
Приемы просты: игра на ностальгии по детству, на неприятии нового и необычного, на противопоставлении 'своего' и 'чужого', тема войны. А в довесок еще и фразы, которые подчеркивают, что текст не простая фантазия, все серьезно, по-настоящему. Причина, почему наших мультфильмов сейчас меньше, проста - нет денег у мультипликаторов.
Но, прочтя текст, понимаешь, что предлагаемое решение - это не подъем отечественного производства путем инвестиций в людей, оборудование, обучение и т.п., а ограждение отечественного потребителя от какого-либо влияния иностранного продукта, протекционизм. Решение простое, но ошибочное. Пример мы видим в Тольятти - 'АвтоВАЗ'. Печальный пример, увы. Именно поэтому у меня возникает неприятие данного текста, постольку поскольку узость его, к сожалению, распространяется автором на читателей, заставляет их не думать об устранении причины, а идти простой тропой запрещения и недопущения. А ведь речь идет об искусстве. Мантейфель Дарья: Книга представляет собой блестящий анализ изменяющихся условий социальной и политической жизни, выполненный одним из наиболее оригинальных современных мыслителей.автор фиксирует переход от мира плотного, структурированного, обремененного целой сетью социальных условий и обязательств к миру пластичному, текучему, свободному от заборов, барьеров, границ.
Данный переход, утверждает он, повлек за собой глубокие изменения во всех сферах человеческой жизни. Это новое состояние с большим трудом поддается представлению в терминах 'информационное общество', 'сетевое общество', 'глобализация', 'постмодерн'. Требуется переосмысление взглядов и когнитивных границ, используемых для описания индивидуального опыта людей и их совместной истории. А.И.Оксанов: Интереснейшая статья. Особенно для тех, кому непросто ознакомиться с книгой.
Хотя и очень напоминат предисловия к книгам 'нехороших' зарубежных авторов в СССР: под видом критики легко видеть ту суть, о которой нельзя было сказать прямо. 'Текучесть современного мира, по Бауману, отражает колоссальную свободу человека в этом мире. Все стало открытым, проницаемым, динамичным.'
Что это такое, если посмотреть с позиций экономики? Та самая смешанная экономика, которая ныне господствует в развитом мире, но не в России. Любая ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ может быть ЭКОНОМИЧЕСКОЙ, т.е. Служить источником дохода и прибыли. И это верно: предпринимательство, использование своей собственности, своих идей, своих знаний, даже своего физического совершенства (конкурсы красоты, спорт), своего природного дара (музыка, живопись, архитектура, чувство красоты одежды.) может быть источником ДЕЯТЕЛЬНОСТИ для получения дохода. Серия сказок для сына, написанная женщиной, получавшей пособие по бедности, делает её миллионершей (Гарри Потер).
Новый стиль в попмузыке - аналогично. Кинофильм, построенный на новинках стереотехники - взрыв потребления. Так экономический термин 'смешанная экономика', подразуменовавший вначале всего лишь смесь государственного и частного в экономике, получает расширенное, уже философское осознание, характеризуя переход к новому в мире - к РАСШИРЕННОЙ СВОБОДЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, приносящнй разные эффекты, в том числе и экономические. Это начмналось давно: элементы экономической свободы деятельности присутствовали и при феодализме, и при капитализме.
Просто Маркс ограничил представление об экономике только получением прибыли капиталистами путём эксплуатации работников. Ограничил потому, что тогда это было главной составляющей частью экономики. Ныне - иначе. Суммарные доходы от труда (РАЗНОГО ТРУДА) в современных экономиках более,чем в десять раз превышают доходы от использования средств производства, т.е capital, прибавочная стоимость как способ получения прибыли практически исчезла, сам термин стал считаться устаревшим, источник формирования прибыли переместился из внутренностей предприятия, где появлялась пресловутая прибавочная стоимость, в ОБЩЕСТВО, на ОБЩЕСТВЕННЫЙ РЫНОК, где ЛЮДИ решают, что достойно служить источником прибыли и дохода для ДЕЯТЕЛЯ, а что обречено на убытки.
ЭТО - НОВОЕ В МИРЕ. В России этого хотят не замечать. В России живут по Марксу, соблюдая даже те его догмы, которые никогда не существовали при нём (например, относительное обнищание работников - в России, как установлено Капелюшниковым рост производительности и доходов работодателей превышает рост оплаты труда, в США в течение СТА лет такое не наблюдалось). В России ныне - давнее, давнее прошлое и конечно, нет настоящей свободы экономическлй деятельности.
Хотя есть 'кое-что'. Например, бывшая сектетарша, удачно выйдя замуж может стать самой богатой женщиной России - свобода экономического выбора. То же самое - и приватизация для избранных, ставшая основой российского классического марксовского капиталима, который давно боагополучно, и даже без революции, скончался в развитом мире.
Ну а неразвитый получет то, что заслуживает. Спасибо, господин Балацкий: Вы обратили внимание россиян на очень важную книгу, которая, если повезёт, позволит некоторым из них по-новому посмотреть на мир и на свою страну. Волкова Мария: Немного пугающая реальность. Особенно для тех, кто не желает «контактировать» с внешним миром. Ведь получается надо действовать!
Ни в ком случае не засиживаться на одном месте и постоянно двигаться вперед! С этой мыслью я полностью согласна, так как стояния на месте нет: есть либо деградация, либо движение вперед. З.Бауман открыл (говорю конкретно про себя) очень интересную вещь – мы всегда говорим, что побеждает сильнейший, но никто толком не мог сказать, где эта сила и в чем она заключается. Бауман конкретизировал этот аспект – сила во времени, точнее даже в скорости и непривязанности к вещам. Понять можно, но принять тяжело.
Ведь менталитет россиян не таков – мы долго живем с родителями, порой даже слишком. А наши бабушки и дедушки? Они ведь так привязаны к своим огородам или работам, без всего этого их жизнь не имеет смысла (как считают они). Теорию «непривязанности» также разрабатывает Джон Паркин (английский писатель). Его знаменитая книга «Послать все на» просто кричит о том, что привязанности самое страшное для человека. Они его убивают и не дают развиваться. По поводу нового восприятия времени и пространства З.
Бауман может и первый, но по поводу привязанностей такого утверждать нельзя. Да, Бауман охарактеризовал это с научной точки зрения, а Паркин всего лишь постарался для людей, для облегчения, так сказать, жизни.
Сергей: Очередной раз убеждаюсь, насколько человек может быть 'живым' не зависимо от возраста. Язык метафор, притч и образов забыт научным миром, Язык сей как сосуд, что долго сохранит возложенный в нем смысл.
Язык без образов - столь безобразен, Что и подобие Творца не в силах передать, В нем меньше смысла, больше формы, Спят чувства, хоть и много пищи для ума. В любом малом можно разглядеть большее - весь мир подобен бесконечному фракталу. Все лишь зависит от пытливого взгляда. 'Таким образом, по мере девальвации пространства происходит рост ценности такого непонятного и нематериального фактора бытия, как время.
Кто лучше им овладевает, тот и владеет современным миром.' Иллюзия времени в современности обретает драконские масштабы.
Бауман Текучая Современность
Можно овладеть всем миром, ускориться до безумных скоростей, но не овладев собой, не поняв что все уже есть, что времени достаточно более чем,- мы лишь пополняем ряды невротиков. Такой подход не приводит к удовлетворенности. Весь мир окутан невротичной погоней. Так теряется шанс разглядеть самое важное, теряется шанс услышать самое нужное. 'Чтобы услышать соловья, моторы отключаю я.'